Этюд в золотистых тонах - Страница 12

— Барнс, старина, какое, к черту, время! Я здесь и очень рад тебя видеть. А ты не меняешься.

— Если бы… А вот ты изменился, с тех пор как был здесь последний раз, мой мальчик. — Старик отодвинул Мортимера на длину рук и осмотрел любящим повлажневшим взглядом. — Возмужал, вырос еще, что ли, не пойму. И эти усы…

— Ну вот, ты еще и плакать вздумал. Что о нас подумает молодая леди? — Мортимер повернулся к Сандре. — Мисс Финчли, подойдите, пожалуйста. Я вас представлю.

Сандра приблизилась.

— Это Барнс, наш дворецкий. Научил меня всему, чему должен учить отец, даже объяснил, что такое поллюции. И очень вовремя, да, Барнс? — Мортимер шутливо ткнул его локтем под ребро.

Морщинистые щеки Барнса слегка порозовели. Это было единственным проявлением смущения на его ставшем вдруг бесстрастным лице. Глаза из-под очков смотрели на Сандру сдержанно и даже слегка настороженно. При ближайшем рассмотрении он показался старше, ближе к семидесяти.

— Прошу любить и жаловать, Барнс. Мисс Финчли, моя приятельница. Передохнем с дороги, и устроишь ей экскурсию по дому. Но, смотри, не сболтни лишнего. Мисс Финчли журналистка, еще ославит нас на весь свет.

— Добро пожаловать в Лайм-Парк, — церемонно проговорил Барнс.

— Я очень рада, мистер Барнс, — отозвалась Сандра.

— Его сиятельство ждет вас в библиотеке, мастер Грег.

— Ну что ж, не будем испытывать его терпение! — воскликнул Мортимер и, подхватив Сандру под локоть, повел в дом.

— Как мне обращаться к вашему отцу? — шепнула Сандра.

Длинные пальцы Мортимера больно стиснули ее локоть. Она еле-еле поспевала за его стремительным, размашистым шагом. И куда он так мчится? Буквально тащит ее за собой. Они миновали холл, взлетели по широкой мраморной лестнице и вступили в галерею с ажурным лепным потолком, сплошь увешанную портретами в золоченых рамах. Надменные джентльмены в напудренных париках и изящные дамы в кринолинах смотрели неодобрительно, досадуя на бесцеремонное вторжение. Сандра резко затормозила и выдернула руку из цепких пальцев Грега.

— Что? Что такое?! — недоуменно вскричал он.

Сандра сердито взглянула на него исподлобья, потирая покрасневший локоть.

— И он еще спрашивает! Тащит за собой, как какую-нибудь тряпичную куклу, синяков наставил, да еще на вопросы не отвечает. «Добро пожаловать в Лайм-Парк!» Хорошенькое начало, ничего не скажешь!

— Откуда синяки? Какие вопросы? — По изумленному лицу Грега Сандра поняла, что он сбит с толку. — О чем вы?

— Вот! — Сандра поднесла свой злосчастный локоть прямо к его лицу. — Хоть сейчас снимай отпечатки ваших пальцев. К вечеру будут и синяки. Чудовище!

— Это сделал я? — искренне удивился Грег.

— А кто же? Может быть, Барнс?

Грегори нагнулся и поцеловал покрасневшую кожу. Нежное прикосновение его губ было сродни электрическому разряду. Сандра вздрогнула от неожиданности и зарделась.

— Так, с синяками разобрались, — деловито проговорил Грегори, будто не замечая ее смущения. — Теперь вопросы. Слушаю.

Сандра в который раз почувствовала себя рядом с ним неуклюжей дурочкой. И как это ему удается ставить ее в идиотское положение?

— Как… гхм… как мне называть вашего отца?

— Ваше сиятельство, разумеется. Слышали, как сказал Барнс?

Сандра кивнула.

В библиотеке, просторном мрачноватом помещении, обшитом темными дубовыми панелями, царил полумрак. Неплотно задернутые портьеры почти не пропускали света. Сандру поразила классическая простота и незамысловатость интерьера, который словно сошел со страниц романов Диккенса или Теккерея. Бесконечные ряды полок, мерцающих потертым золотом книжных корешков, мраморный камин с чугунной решеткой и старинными часами, потемневшая бронзовая люстра на массивной цепи — все это дышало неподдельной седой стариной, покрытой патиной времени.

Под стать комнате был и ее хозяин. Он сделал шаг им навстречу и замер в ожидании. Возникла неловкая пауза, которой воспользовалась Сандра, чтобы получше рассмотреть хозяина Лайм-Парка, этого «старого прохвоста».

Граф Рэдклиф был отнюдь не стар, лет пятьдесят — пятьдесят пять, не больше. Среднего роста, худой, с гордо посаженной головой, он держался очень прямо, как отставной военный. Его длинное лицо с ястребиным носом и близко посаженными глазами было поразительно бледно, губы плотно сжаты. Холодно и невозмутимо смотрел он на вошедших. Сандра почувствовала, как от его пронизывающего взгляда по телу побежали мурашки.

— Здравствуйте, сэр, — сказал Грег. — Я вижу, вы не слишком мне рады.

— Отчего же. Элемент неожиданности, скажем так. Ты здесь редкий гость.

Голос, высокий, слегка надтреснутый и холодный как лед, удачно дополнял внешний облик Рэдклифа.

— Но я все же приехал, и не один. Позвольте представить вам мою приятельницу, мисс Александру Финчли. Я взял на себя смелость пригласить ее погостить на несколько дней.

— Я рад, мисс Финчли.

Он так старательно произнес ее имя, будто об него можно было язык сломать, как об какое-нибудь Строгулеску или Христозопулос. Последовал царственный кивок, и Сандра еле сдержалась, чтобы не сделать реверанс.

— Я тоже, ваше сиятельство.

Одна бровь Рэдклифа переломилась посередине и медленно поползла вверх.

— Ваше сиятельство? Так меня зовут только слуги.

Сандра вспыхнула до корней волос, кажется, даже уши покраснели. Она метнула отчаянный взгляд на Грегори, но тот только усмехнулся. Негодяй! Так подло подставил ее!

— Я попросил отнести вещи мисс Финчли в восточную комнату для гостей. Это не нарушит ваших планов, сэр?