Этюд в золотистых тонах - Страница 47

К оглавлению

47

— Невеста! — процедил сквозь зубы Рэдклиф. — Из газет я узнал о твоей жене.

— Об этом я мог бы только мечтать, — вздохнул Грег. — Пока мне удалось уговорить молодую леди поразмышлять о том, чтобы стать моей невестой.

— Дожили. Надо уговаривать девицу стать графиней Мортимер. И кого! Мисс Фи-и-ин-чли!

Рэдклиф растянул последнее слово, словно расчленил его и рассмотрел каждую частичку через лупу, уничижительно и с крайним презрением. Уголки губ потянулись вниз, образуя острые складки по обеим сторонам рта, тонкие крылья носа раздулись и затрепетали. Впечатляющая картина. Для кого-нибудь, но не для Грега. Ему, может быть, впервые в жизни было начхать. Вот именно так! Да!

— Вы заведомо ставите себя в невыгодное положение, сэр. — Он улыбнулся совершенно беззаботно, как улыбаются только очень счастливые люди. — Любовь изначально сильнее ненависти. Кроме того, — добавил он, помолчав, — в нашей семье уже был подобный случай.

— Что ты имеешь в виду?

— Вашего тезку, Эдмунда Рэдклифа, который, как известно, женился на бывшей актрисе.

— Он женился не на ней, а на ее деньгах, и тебе это превосходно известно.

— А! — торжествующе воскликнул Грег. — Значит, вы считаете, что деньги достойнее любви. Как это по-американски, сэр! Какой позор!

Рэдклиф вздрогнул, словно от удара хлыстом. Оскорбление было нешуточным. Что позволяет себе этот молодой негодяй? К счастью, он вовремя заметил искрящиеся смешинки в глазах сына. Слава Богу! Такие глаза могут быть только у очень здорового человека. А кости… что кости — срастутся.

— Ты можешь делать все, что угодно, — услышал Рэдклиф свой голос. — Главное, ты жив и здоров.

— Отец!

Рэдклиф взял протянутую руку и ощутил рукопожатие сына, мужское, надежное, крепкое. Слезы навернулись ему на глаза, и он стремительно отвернулся, чтобы скрыть их.

На ступеньках больницы Святого Георгия толпились папарацци. Сегодня Грегори Мортимер выписывается. Его ждали с минуты на минуту, естественно, в сопровождении Сандры Финчли. Самая сладкая парочка нынешнего сезона. Репортеры аж подпрыгивали от нетерпения — столько к ним вопросов накопилось.

Эти двое — конспираторы хоть куда, ни малейшей утечки информации, ни слова, ни намека. Ну ничего, сегодня пресса возьмет их в кольцо и удовлетворит любопытство читателей и свое заодно.

В дверях появился доктор Стентон, сама респектабельность и профессионализм.

— Мне, конечно, очень жаль огорчать вас, — сказал он, утихомирив решительным жестом руки самых нетерпеливых. — Вы торчите здесь с самого утра, и я вполне понимаю ваши трудности, но люди, которых вы так ждете, сейчас уже, наверное, покидают больницу через котельную. Вокруг здания налево, еще раз налево, железная дверь без опознавательных знаков.

Разношерстную толпу в мгновение ока как ветром сдуло. Стентон повернулся к дверям и замахал руками, враз растеряв всю респектабельность.

— Скорее! Скорее, пока никого нет.

Из глубин холла вынырнули Грег и Сандра, счастливые, сияющие. Грег, как всегда великолепный, даже свежий шрам на щеке его не портил, обнимал ее за плечи, поминутно прижимая к себе, чтобы убедиться: это не сон и не видение. Упоительно было чувствовать ее плечо, ее руку на своей талии и чмокать Сандру ненароком в макушку, которая соблазнительно покачивалась около его подбородка. Из-за угла вырулил «фольксваген» Марго и с визгом затормозил перед входом.

— Спасибо, док! Я ваш вечный должник.

Грег крепко пожал Стентону руку. Сандра приподнялась на цыпочки и поцеловала эскулапа в щеку.

— А вот это уже лишнее! — прорычал Грег, грозно нависая над ней, хотя глаза его смеялись. — Приберегите свои поцелуи для меня, мисс.

Ослепительная вспышка ударила по глазам, заставив зажмуриться. Из-за перил показалась белокурая голова с двумя смешными хвостиками по бокам. В середине круглые голубые глаза и курносый носик в очаровательных веснушках. Все вместе не старше девятнадцати лет.

— Кто такая? — спросила Сандра.

— Салли Догерти из «Лондонского репортера».

— Почему не ушла вместе со всеми?

— Почувствовала подвох. — Девчушка звонко шлепнула себя по животу. — Вот здесь.

— Все ясно, — вмешался Грег. — Наш человек. Профессиональный нюх. Садись в машину, по дороге поговорим.

Сандра взвизгнула и повисла у него на шее.

— Я обожаю тебя, Грег!

Ее губы, раскаленные, как угли, выделывали с ним какие-то уж совсем невероятные вещи, кружили голову, заставляли забыть обо всем на свете. Где он, кто он, почему он здесь? Неразрешимые вопросы. Главное, что Сандра с ним, что она любит его. Значит, что-то хорошее в своей жизни он все-таки сделал.

А веснушчатая Салли тем временем все щелкала и щелкала затвором фотоаппарата.

Эпилог
Шесть месяцев спустя…

Марго вырулила на Оксфорд-стрит и тут же застряла у светофора. Бросила быстрый взгляд на часы. Ничего, накаляться рано. Она как раз успеет.

Радио тем временем блеяло на интересующую ее тему.

— Сегодня в галерее Карло Романи, что на Оксфорд-стрит, открылась первая персональная выставка работ получившего в последнее время широкую известность фотохудожника Грегори Мортимера. Напомню, что он немало позабавил публику серией фото на тему лондонской «подземки», причем я имею в виду не только метро, но и мир андеграундной моды. В объектив его камеры попали и сногсшибательная Снуки, и обворожительная Кайли Миноуг, и никому не известный мальчик, поющий дуэтом с фокстерьером на станции «Уайтчепл», кстати, моя любимая фотография, да простят меня вышеупомянутые уважаемые д-д-дамы! Очень рекомендую посмотреть, — соловьем заливался ведущий, — и поторопитесь. Выставка продлится всего лишь неделю.

47